Подлинная история девочки-сорванца. История вторая. (СИ) [Александр Иванович Машков Baboon] (fb2) читать постранично, страница - 2

взглянул на того, кто лежал. Сашенька! Это Сашенька! Пакеты выпали у меня из рук, я упал на колени рядом с Толькой, глядя на восковое лицо Сашеньки. Из-под её головы натекла небольшая лужица крови.

- Да где эти врачи? – в сердцах сказал милиционер, - Тут и здоровому человеку станет плохо!

Я повернулся к Толику и заметил, что половина лица у того синяя. Кто-то напал на них?

Возле крыльца сидел, прямо на земле, Борька, бледный до синевы, а кто-то совал ему ватку, наверно, с нашатырём.

Я недолго был в замешательстве, всё-таки меня тренировали военные.

- Товарищ милиционер! – громко сказал я, - У меня мама работает в Госпитале, помогите мне позвонить!

К чести милиционера, тот принял решение моментально: нашёл в толпе физрука, поставил на своё место, и мы побежали в учительскую.

К счастью, мама ещё никуда не ушла, а у нас дома был телефон.

Несколько сбивчиво я рассказал маме, что произошло, мама пообещала помочь, а я вернулся к Саше.

Возле неё уже были санитары с носилками.

- Машина сломалась, - развела руками врач.

- Сейчас приедут из военного госпиталя, - сказал я, еле держась на ногах.

- Эй, парень! – услышал я, как сквозь вату.

Меня посадили рядом с Борькой, совали мне под нос нашатырь.

- Какие мужчины слабые, - ворчливо сказала врачиха, - Жива, жива ещё девочка!

- Что значит «ещё»?! – испугался я.

- Организм молодой, выкарабкается, - пожала плечами врачиха, - Отвезли её в военный госпиталь, не волнуйся. Поместят в реанимацию, пока не пустят никого, кроме милиции и родителей.

- Вы можете сказать, что с ней?

- Ничего сказать не могу. Возможно смещение шейных позвонков, травма затылочной части головы.

Пойдём, вон машина подъехала. Там твои товарищи, вставай, идём, дам чего-нибудь успокоительного.

Нам с Борькой дали валерьянки, а Тольку забрали в больницу с подозрением на сотрясение мозга. Кто-то сунул мне в руки пакеты с Сашиными подарками и заботливо отряхнул мою одежду. Буркнув «Спасибо», я поплёлся домой. Поговорю с мамой, может, пустит к Сашеньке.

Сашенька.

…Как хочется пить! Во рту пустыня Сахара! Язык шершавый и не помещается во рту. Что со мной? Заболела? Не помню ничего. Хочу пошевелиться и не могу. Попробовала приоткрыть глаза. Глаза слиплись, как от гноя. Как-то был у меня ячмень, так по утрам, пока не промоешь, глаза не открывались.

Хотела протереть, но не могу пошевелить рукой. Что со мной?! Я застонала от досады и разодрала веки на одном глазу. Наполовину. Плохо видно, мутно всё и не протереть глаз! Я застонала громче.

Кто-то вскрикнул:

- Сашенька! – я услышала, как кто-то упал рядом со мной на колени, взял мою руку в свою, оцарапал чем-то.

- Пить… - еле слышно сумела сказать я.

Вот так я очнулась. Возле меня дежурил папа, а я была в палате, которая называется «Реанимация».

Что такое «реанимация»? Потом я узнала: это когда людей с того света возвращают. Я была на «том свете»? Не помню я. Была без сознания. Я вообще сначала ничего понять не могла. Лежу на кровати, ни рукой, ни ногой пошевелить не могу, голова привязана к спинке кровати какой-то сбруей.

Называется «на вытяжке». Это издевательство придумано, чтобы не сместились позвонки.

Сдвинулись они или нет, неизвестно, но вытянуть надо. Говорят, делали рентген, ничего страшного не нашли, я даже чувствую руки и ноги, только двигать пока не могу.

Так и лежу. Всю жизнь мечтала! Как это противно, лежать без движения! Уколы колют, ухаживают за тобой. Брр! Могла бы ходить, сбежала бы! Мало того, что не двигаюсь, так ещё и привязали!

Лицо обтирают губкой по утрам, кормят капельницей. Кушать не могу, тошнит и ничего не лезет.

Хорошо хоть, на ночь что-то вкалывают, мало мне, днём глазами хлопать, так ещё бы и ночью!

Папа побыл недолго, отпуск у него кончался. Он пообещал, что скоро часто будет дома, манёвры заканчиваются, и он будет ходить на службу, как на работу.

Толик… Толик, после того, как меня ударили, бросился на негодяев, даже повалил кого-то, но, получив по лицу, тоже покатился по ступенькам. Хотел бежать за бандитами, но увидел меня и разрыдался. Да и уже начали выбегать взрослые из школы. Позвонили в «скорую».

Славку Быка? Взяли, подержали да отпустили. Несовершеннолетний. Пусть гуляет.

А Толика попросили пожить у нас дома. Говорят, мама совсем никакая первое время была, с трудом малыша сохранила, Юрик маленький, за ним тоже уход нужен. Папа вместо праздника разрывался между мной и мамой. Борька тоже помогал. Воду носил, печку топил. Тётя Валя готовила им всем еду. Такие вот дела. А потом папа принёс мне