Надев обувь, он бросил прощальный взгляд на утопленницу и…
– Что это? – пробормотал он, внимательно смотря женщине в область живота. – Что за…?
Он медленно опустился на колени, протянул руку и откинул подол платья. Когда-то красные, а теперь грязно-бардовые кружевные трусики странно топорщились. Кровь ударила Платону в голову, стало жарко.
– Прости милая, я только посмотрю. – Извиняюще пролепетал мужчина, покраснев как помидор.
Быстро оглядевшись, не видит ли кто, чем он тут занимается, Платон запустил руку в трусики мертвецу. Пальцы сразу нащупали плотный, небольшой конверт. Осторожно вытаскивая руку, Платон случайно коснулся влагалища, которое на ощупь было похоже на ледяную медузу, и поморщился. Через пару секунд он уже сидел на песке и изучал извлечённое из трусиков. Это оказался прямоугольный конверт, плотно запаянный в целлофан.
– Предсмертная записка что ли? – задумчиво пожевал губами мужчина. – И зачем было её туда… засовывать?
Недолго думая он зубами сорвал целлофан, тут же сплюнул от омерзения, вспомнив откуда он его достал и вскрыл конверт. Внутри оказалось довольно короткое, но содержательное письмо. Шевеля губами и щурясь в темноте, Платон принялся за чтение.
3
Сократ Сергеевич держал ломбард в Несских трущобах шестнадцать лет. До момента передачи ему всех дел, его отец владел лавочкой двенадцать лет, а до этого лет двадцать принадлежал деду. Семейный бизнес можно сказать, хотя Сократ всегда морщился, словно лимон съел, когда при нём упоминали это определение. Дела шли плохо. Контингент посещающих не отличался разнообразием и финансовым достатком. Воры, шлюхи, бродяги. Кто что выловит из реки ценное, отберёт, украдёт, всё несли ему. В основной массе бижутерию, хотя изредка попадались действительно ценные экземпляры об истинной цене которой клиенты и не подозревали. Такие вещи помогали Сократу сводить концы с концами, перепродавая их в Верхних районах города. Были и любимые клиенты, которые чаще других преподносили сюрпризы в виде драгоценностей, снятых с трупов. В последний раз мелкий вор и по слухам сексуальный извращенец Таир принёс серьги с зелёными камнями, которые на поверку оказалась изумрудами. Серьги были в запёкшейся крови, и парень хотел как можно быстрей от них избавиться, поэтому сразу принял предложение Сократа о цене. Украшение Сократ продал неделю спустя за сумму в сорок раз превышающую ту, которую он заплатил Таиру.
– Зачем ты якшаешься с этим уродцем? – спросил зашедший на стакан вина дядя Сократа, Наиль. – Ты в курсе, что он делает с найденными мертвячками, если никто не видит?
– Мне всё равно, – отмахнулся Сократ, подливая дяде пряного вина. – Благодаря ему, мне не приходится ложиться спать голодным, а это самое главное в нашей жизни.
– Жратва для тебя главное?! – возмутился восьмидесятилетний старик и сердито потряс жидкой бородой. – Главное – это дело всей жизни, запомни пацан! Твой дед и отец положили всё на алтарь процветания этого ломбарда, а ты только о еде и думаешь!
– Смотрю бизнес прям цветёт и пахнет, – пробормотал Сократ с неприкрытым сарказмом. Наиль обиделся, в сердитом молчании допил вино и ушёл, оставив племянника с чувством гадливости на душе.
Ломбард располагался в старой двухэтажке из красного кирпича на Первой улице и был втиснут между салоном гадалки цыганского происхождения Сфеи и бакалейной лавки Круциуса, в которой также можно было пропустить пару стаканчиков пива и съесть комплексный обед. Через дорогу стояли жилые хибары сезонных рабочих по реконструкции северной части Несских трущоб. Работа текла медленно из-за постоянных смен подрядчиков, поэтому рабочих часто можно было заметить шатающихся по улицам, пьяных и предлагающих свои услуги по ремонту и не только. Первая улица начиналась на площади Дождя, почти с середины Несска и заканчивалась выходом на заброшенный пирс. Вымощена она была по прихоти неизвестного строителя каменным булыжником и напоминала английские мостовый. Ломбард располагался почти в самом её конце, около набережной.
В полвосьмого вечера Сократ вышел на улицу, чтоб опустить жалюзи над стеклянной витриной и покурить. По сути, ломбард работал круглосуточно, большинство из клиентов предпочитали приносить товар под покровом ночи, но на ночь Сократ закрывал основной зал, оставляя для торговли только небольшое окно во второй двери в коридорчике. Безопасность была в Несске никогда не лишней, не смотря на то, сколько ты здесь ведёшь дела и сколько знакомых у тебя. Оглядев пустую улицу, которую уже заполнил туман с реки, Сократ достал ручку с крестообразным расщеплением на конце и принялся опускать занавес. Тот приводился в движение опускающимся механизмом. Сумерки рассеивали только три фонаря, тускло отсвечивая
Последние комментарии
10 часов 14 минут назад
11 часов 47 минут назад
15 часов 40 минут назад
15 часов 45 минут назад
21 часов 5 минут назад
2 дней 8 часов назад