Что в имени тебе моем [Наталья Сергеевна Ведищева] (fb2) читать постранично, страница - 2

больше?) лет почти забылись первые опыты общения, столь неудачные из-за его же неосмотрительности.

Да и не так уж часто Он встречался с людьми лично.

Несмотря на то, что Время, все так же стремительно вытекая из мировой Бездны, и в нее же и возвращаясь, огибало персонально лишь Его, люди не торопились меняться сами. Были все так же слабы телом и разумом. Надежда встретить того, с кем можно было бы говорить почти на равных, истаяла много лет назад.

А меж людей копились и множились, передавались от стариков – детям, истории, что так легко превращаются в сказку – красивую или страшную, но главное – впечатляющую. Например, про то, как Он спас замерзающую в зимнем лесу юную красавицу-падчерицу, отправил ее домой с сундуком драгоценностей, да еще и в волшебных санях …

Случайно услышал Он одну такую сказку – ехали через промороженный лес двое, звук их голосов далеко разносился в тишине. И задумался…

… И еще через сотню лет (или немного меньше?) в человеческих сказках прочно прописались Его дары, что появлялись волшебно в человеческих жилищах в самый разгул жестоких морозов, помогали пережить тяжелую зиму, дотянуть до весны.

Но по-прежнему лишь очень немногие могли сказать, что видели Его своими глазами.

Вместе с тем, он стал с беспокойством замечать: значение слов «холод» и «замерзать» все чаще приносило Ему некоторое неудобство.

А еще через пару сотен лет (или немного меньше? или немного больше?)…

… Их было совсем немного в году – ТАКИХ дней.

Светило ли солнце из высокой, вымороженной до первозданной чистоты, синевы. Снег ли медленно падал пушистыми, уютными хлопьями. Закручивала ли свои колючие стремнины вьюга…

…– Дедушка Мороз! – звали-звенели осиянные праздничным счастьем детские голоса, хором и по одному, слышные даже из-за плотно закрытых окон. – Дед Морооооз!…

Маленькими весенними птичками они выкликали Его по имени.

И ему – Бессменному Стражу, Контролёру, Слуге и Господину Холода -становилось теплее.

***

За все века, что люди находились рядом с ним, Он слышал много сказочных историй о себе.

Сначала сказок было мало: он мог воспринимать только устные рассказы, когда люди проезжали через замерзший лес, развлекая сказками друг друга, Или когда таился у окна, за которым, в теплом сумраке, свивали неторопливые узоры из слов рассказчики-сказочники – для своей семьи, детей, друзей…

Времена сменяли друг друга: люди хотели облегчить себе жизнь и воевали за это с окружающим миром с переменным успехом.

В человеческом обиходе появились книги, и рассказчики стали не нужны… Несколько раз, среди прочих, Он находил потерянные сборники сказок и убедился, что по большей части, истории о нем стали одинаковы: Он представал в них в виде большого румяного деда, доброго защитника слабых и щедрого дарителя.

Много позже ему открылась возможность проникать своим разумом в мировую информационную сеть. И тогда, бегло просматривая сборище конфетно-сладких, милых новогодних историй, Он обнаружил ту единственную сказку, в которой с удивлением услышал отголоски реальных событий. Тех событий, о которых он уже и сам, признаться, начала забывать – в таких невообразимо давних временах они происходили.

Как в подарочную коробку, сказка была упакована в фонетический ритм, который люди называли “стихи” и озаглавлена неожиданно: “Страшная колыбельная Новогодней ночи”. Из названия потянуло холодом и тоской. Он глубоко вздохнул – будто утихомиривал свои внутренние бураны и метели – и начал читать еще раз – внимательно.

Спи, не плачь, сыночек мой, ночью новогодней!

Тени черной бахромой тянутся… Сегодня

Лес стоит – и тих, и сед, улеглись метели…

И выходит древний Дед из косматой ели.

Сапоги на нем, кафтан – цвета алой крови,

Тех, кого застал буран в чаще или в поле.

Борода как снег бела, вьюги в ней таятся.

А в глазах – кусочки льда, серебром искрятся.

Посох в Дедовых руках, страшная в нем сила:

Обращает в снежный прах, все, что людям мило.

Стуком мертвым, костяным в окна к нам стучится,

И под взглядом ледяным замирают лица…

Если ж в дом войдет – беда, хОлода – победа:

Малой толике тепла не спастись от Деда.

Будет тишь да снега блеск в доме человечьем,

И сосулек белый лес прорастет на печке.

Люди станут той зимой – куклами Мороза,

И…

Не плачь, сыночек мой! Я же – не серьезно!

Глянь-ка, вышла к нам луна, белая как сахар!

И ушла подальше тьма, разбежались страхи….

Чтобы сказка в декабре не пришла из мрака -

Есть на каждом на дворе кошка да собака!

Кошка дом убережёт от нечистой силы,

Пёс – от тех людей спасёт, чья душа остыла.

Чтобы сказки темных дней к нам не завернули –

Ставим елку, попышней – дома, в карауле.

Иглы – ох! – ее остры! ну, Беда – попробуй!

Как охранные костры – свечи! – против злобы.

Словно рыцари добра, в латах – ты мне веришь?

Обвивает мишура окна все и двери.

В ночь, под самый Новый год за столы садимся

И – гуляй, честной народ! – пляшем,