В истории развития русской национальной культуры большое значение имело художественное творчество народа, который, обобщая в нем свой исторический, трудовой и социальный опыт, заложил основы для последующего развития всех областей профессионального искусства. Эту роль народа как художника, творца и мыслителя высоко ценил А. М. Горький. Он дал такое замечательное определение великим творческим силам народа:
«Народ — не только сила, создающая все материальные ценности, он — единственный и неиссякаемый источник ценностей духовных, первый по времени, красоте и гениальности творчества философ и поэт, создавший все великие поэмы, все трагедии земли и величайшую из них — историю всемирной культуры».[2]
Одной из таких больших ценностей многовековой народной духовной культуры является песенная поэзия, которая возникла и развилась задолго до появления письменной литературы.
Создаваясь на протяжении многих столетий, песни стали подлинной художественной энциклопедией трудовой и социальной жизни народа, его быта, психологии и идеологии. Поэтически обаятельные и задушевные, глубоко раскрывающие в своем содержании внутренний мир человека, народные песни являются свидетельством высокой талантливости русского народа как в поэтическом, так и в музыкальном отношении.
В них нашли яркое отражение лучшие черты русского национального характера: стойкость в жизненных испытаниях, сила воли и мужество, чувство человеческого достоинства, удаль, отвага и горячая любовь к родине и свободе.
Идейные, поэтические и музыкальные ценности народных песен неоднократно привлекали к себе внимание писателей, критиков, музыкантов и других деятелей русской культуры. Собирая, оценивая или творчески используя богатства народной песенной поэзии, многие из них сделали большой вклад и в область ее изучения.
Еще в конце XVIII века замечательную оценку народным песням дал великий русский писатель-революционер А. Н. Радищев. Видя в русском народе не только обездоленную и угнетенную массу, но и творца великих национальных культурных ценностей, он в своем «Путешествии из Петербурга в Москву» дал живые картины исполнения песен и плачей, как бы подчеркивая этим органическую связь народной жизни и народного поэтического искусства. В одной из глав этого произведения, намекая на тяжелые условия народной жизни, отраженные в песнях, Радищев писал: «Кто знает голоса русских народных песен, тот признается, что есть в них нечто, скорбь душевную означающее. Все почти голоса таковых песен суть тону мягкого… В них найдешь образование души нашего народа».[3]
Богатейший идейно-поэтический источник видел в народных песнях великий русский поэт А. С. Пушкин. Собирая народные песни, используя их в качестве эпиграфов или цитат в своих произведениях или создавая на их основе самостоятельные произведения, Пушкин решительно вводил в русскую литературу многообразный мир народной поэзии. В своем стихотворении «Зимняя дорога» он отметил как характерные черты «разгулье удалое» и «сердечную тоску», которые звучали в народных песнях.
Проявление глубокого интереса к народным песням мы находим у Лермонтова и у Гоголя. Юный Лермонтов в 1830 году записал в своем дневнике: «…если захочу вдаться в поэзию народную, то, верно, нигде больше не буду ее искать, как в русских песнях».[4]
Страстно мечтая о великом будущем России, Гоголь в «Мертвых душах» соединял эти мечты с представлением о народной песне, в которой вылилась великая народная душа, о песне, которая звенела «по всей длине и ширине бесконечной Руси», «от моря и до моря». Гоголь писал о песнях: «Это народная история, живая, яркая, исполненная красок, истины, обнажающая всю жизнь народа».[5]
Высокую оценку идейным и художественным богатствам народных песен дали и революционные демократы в лице Белинского, Чернышевского и Добролюбова. Белинский, борясь с барским пренебрежением к народной поэзии со стороны либералов-западников и реакционной идеализацией ее отсталых черт со стороны славянофилов, всегда рассматривал народные песни в тесной связи с реальными условиями исторической жизни народа. Если славянофилы считали грустный тон народных песен проявлением «исконной» национальной черты русского народа, то Белинский правильно видел причину этого в его социальном угнетении. Твердо веря в то, что крепостное право не может до конца сломить народные массы, Белинский видел в песнях наряду с печалью и выражение «бодрой и могучей веселости». Эту духовную мощь народа Белинский отмечал даже в песнях грустного содержания. «Это грусть души крепкой, мощной и несокрушимой, — писал
Последние комментарии
14 часов 47 минут назад
18 часов 35 минут назад
18 часов 53 минут назад
18 часов 59 минут назад
19 часов 14 минут назад
20 часов 48 минут назад