Центральный Комитет
Коммунистического Союза ЯІолодехси
ДЕТСКОЙ
ЛИТЕРАТУРЫ
Ленинского
ИЗДАТЕЛЬСТВО
Москва
1940
Ленинград
^йШ
^щ_
Росси^.ская государственная
детская библиотека
«..
Кругоберегне
океане,
а
...Тут
вать
ней
по
двух
и
причине
острова
неприступные
милях
шлюпки
с
от
матерой
трудом
каменистого
дна
и
приставсегдаш-
зыби...»
(Из старой
Острова,
которых
о
я
в
земли...
могут
лоции)
хочу рассказать, находятся далеко
Полярным кругом, около незамерзающего
Мурманского побережья.
Острова угрюмы и неприветливы. Высоки и отвесны их
гранитные берега. Большие и малые расселины, точно морщины, избороздили каменные стены.
Кругом
неспокойный, всегда изменчивый Северный
на
севере,
за
—
Ледовитый
Он обнажает в отлив крутые, заросшие
морскими водорослями основания скал и покрывает их в прилив. Часто он волнуется, и тогда прибой
подбрасывает, словно мячи, круглые, окатанные камни береговых отмелей.
Здесь много ветров. Они дуют со всех сторон света.
Жители побережья называют их: «полуночник», «полуденник», «сивер»...
В долгую полярную ночь острова пустынны и неприветокеан.
скользкими
ливы,
только
зеленые сполохи
иногда освещают
камни
и
снег.
В
Скоро
с
январе
солнцем и
Откуда
Часть
кайры
появляется
косяки
и
рыбой
быстро прибывает день.
подойдут к берегу. Вместе
солнце и
морской рыбы
появятся
птицы.
они, эти морские гости?
зимовала
чистики
здесь,
плывут
в
с
незамерзающих водах Мурмана,
запада и севера
может быть,
—
3
кромки полярных льдов, чайки
от
летят
побережий
с
Ат-
лантики.
Сотни
ются
на
и
тысячи птиц мелькают в
воде,
с
шумом
дракой
и
воздухе,
стаями кача-
занимают свои гнездовья
на скалах.
Под
не
незаходящим солнцем полярного дня ни на минуту
стихает
разноголосый птичий
Коротко
гам.
устроить гнездо,
торопятся
птицы
лето:
полярное
отложить
яйца,
вывести птенцов.
ся
Не успеет растаять снег в расселинах, а уже появляютпервые цветы. Белые, желтые, лиловые. Некоторые из
робко таятся между камней, другие буйной порослью
покрывают верхи скал. Трудно издали понять, стая ли это
чаек на берегу, или белые цветы ромашки.
Попрежнему дуют ветры. Даже в штили, когда под
солнцем океан сверкает, словно серебряная броня, чудятся
признаки штормов. Поэтому старый, опытный кормчий рыбацкой ёлы всегда зорко всматривается в горизонт.
Часто колеблющаяся пелена тумана плотно укутывает
скалы и море. Целыми днями ревет тогда сирена на маяке, и, заслышав ее, суда забирают дальше от берега.
Август. Кончается полярный день. Солнце «купается в
море». Птицы вырастили птенцов и покидают острова.
И снова пусто. Ветер обрывает лепестки последних цветов, треплет покинутые гнезда. Снова зима. Полярная ночь.
Сполохи. Шумное дыхание океана у гранитного берега.
И так каждый год.
них
Меня разбудил
вахтенному
Полуоткрыв
ударяли
висячая
волны.
Значит,
Капитан
полез
глаза,
Очевидно,
вниз
наблюдал
я
графин
в
в
передал штурвал
горячего чая.
ним. Снаружи глухо
он
стакан
выпить
Все предметы
лампа да
вертикальное
капитан.
спустился
и
за
салоне
двигались,
только
специальном гнезде сохраняли
положение.
вышли
мы
не
спеша
в
открытое море.
чаю, накинул
напился
Одевшись,
наверх.
я
вслед
за
ним
полушубок
поднялся
и
по
трапу.
Холодный
и
ветер ударил
в
влажный, напитанный брызгами
и
дождем
Океанские валы, темные и взлохмаченные, возникали и обрушивались. В туманной дали намечался берег и силуэты каких-то судов. Волны заплескивали в шпигаты *, и пена струилась по палубе.
1
Шпигаты
палубы.
4
лицо.
—
отверстия
в
фальшборте
для
стока
воды
с
в
Балансируя
рубку.
скользя
и
мокрой палубе,
по
я
пробрался
погоду,
сказал капитан,
подойдет
острову. Команде делать нечего, высадятся «а берег и оберут все яйца и пух.
Это было продолжением вчерашнего разговора, начатого еще в Мурманске. И я невольно вспомнил весь хлопот-
Вот
—
бот
такую
в
—
—
отстаиваться к
ливый день отъезда.
Мурманск
Почти на каждой фураж«краба» или пестрый эмалевый флажок гражданских мороких" организаций, "или звезды и якоря
военного флота.
Вчера мы, я и мой товарищ Юра Кафтановский, готовы
ке
на
—
были
—
фоне
останавливать
шивать,
знает ли
не
пароход
вый
город
моряков.
золотого
шел
встречного
каждого
моряка
и
спра-
выбраться на восток. Рейсочерез семь дней, а мы не могли
он,
как
лишь
ждать.
Побывав
Сталина
и
в
в
и
небоскребах
восьмиэтажных
деревянных
маленьких
проспекте
на улице
шестнадцатый прина
домиках
Полярных Зорь, мы наконец попали на
широкой пристани Тралфлота.
Тут стоит мелкая посуда: двухмачтовые и одномачтовые, большие и малые рыболовные боты. Перелезая
с одной палубы
на
другую, мы разыскали нужное нам
чал
судно.
Я здесь
—
коренастый
После
в
Пришлось
Иду
капитан.
человек
салоне,
Восточную Лицу,
в
—
сказал
синем кителе.
в
за
стаканом
кратко рассказать
о
чая,
разговор.
научные созаповедника, организавязался
себе. Мы
—
трудники нового орнитологического 1
зуемого на Семи Островах восточного Мурмана. Торопимся
на наши острова, чтобы организовать там охрану птиц и
начать научную работу.
Капитан слушал, щурил серые лукавые глаза, делал
короткие замечания, сам рассказывал. Это был местный,
знающий человек.
Базары
на Харлове,
говорил он,
на северном
берегу, на высоких пахтах. Непривычному человеку страшно вниз заглянуть, ну, а местный народ лазает там с малых
—
—
—
Промысел опасный,
человек
убивается
всего яйцами кайр. Яйцо
лет.
яйца
сваришь
1
его
вкрутую,
Орнитология
—
что
—
и
говорить!
Бывает,
из-за
насмерть. Промышляют
больше
крупное, как два куриных. Когда
белок хоть и твердый, но совсем
наука
о
птицах.
5
прозрачный.
яйцо
свое
так одно
ли
и
отложит,
гое
—
но
если
много,
Каждую
перевовесну при-
не
вот
в
тоже водилась
фугл,
кайры,
—■
и
не
вала.
Кайры
на
в
гейр-
говорю
я,
вроде
но
гораздо крупнее
—
летала,
Так
гейрфуглов
гнездах.
Исландии
птица
маленькими
с
Она
от-
всегда.
не
тучами.
Да
—
дру-
третье
это
дится.
еще
она
взять
и
Птицы
летает
Ес-
насиживает.
бывает,
ложит,
июня,
начале
яйцо взять,
это
кайра
Кладет
в
вот
и
крыльями.
а только пла-
всех
этих
перебили
еще
начале девятнадцатого ве-
а
тоже были целые тучи.
И кайр постигнет та же
участь. На птичьих базарах промышлять можно, да дело
нужно организовать как следует, чтобы люди не разбивались, чтобы птица не убывала. А базары не только яйца
■могут давать. Вот, например, алеуты,
они живут на Командорских островах, около Камчатки,
шьют из шкурок
кайр очень теплые и легкие шубы. Это один из лучших
сортов «птичьего меха».
ка,
—
—
—
Ну,
этого мы
гагачьего пуха,
не
чательные теплые
знаем,
его
если
вещи
—
сказал капитан,
—■
а
вот из
спрясть вместе с шерстью, замеполучаются. Шарфы и фуфайки.
Любой мороз нипочем.
На островах много пуху собирают?
Теперь мало. Гаги очень мало осталось, хотя и
стреляют ее теперь. Видно, переводится сама.
Не переводится, а переводят. Кто на остров ни
—
—
—
не
по-
падет, все тащат, что только можно.
Ну, конечно,
согласился капитан:
ты
не
возьдругой возьмет, так каждый думает. Вот бывал я
в Норвегии. Там гагу, действительно, берегут. В каком-нибудь лодочном сарае гнездится по нескольку десятков птиц.
Рассказывают, что гага свила гнездо в печной трубе, так
хозяева целый месяц не топили печь. Да и гага там другая, ручная, пух берут прямо из-под нее.
—■
мешь
—
—
Гага всюду одинаковая. Если ее преследовать
она
быстро ручнеет. Каждый колхоз на
дикая, если охранять
о
—
—
—
—
Мурмане может
Килограмм
ное.
дарству
устроить гагачье хозяйство. Дело доходпуху стоит несколько сот рублей, и госу-
большая
Заповедник
польза.
создан, чтобы все это изучить
наш
для
того
и
организовать по-научному.
Да где же вам двоим семь островов окараулить?
Капитан, как видно, не особенно полагался на местных
жителей. Он посмеивался над нами. Мы тоже улыбались:
и
—
«Посмотрим!»
...Бот
продолжает нырять,
раскалывая встречные валы.
темные гранитные скалы и
стороны вырисовывается
силуэт крупного бота. «Вожак»
разбираю я полустертую
надпись на зеленом борту. Несмотря на сильную
волну,
команда бота работает. Несколько человек на корме тянут
через большой деревянный вал сеть; ветер топорщит их
коричневые роканы и комкает зюйд-вестки ' на головах.
Охваченный новыми впечатлениями, я жадно рассматриваю встречное судно, темные его мачты, блестящую в
Туман у берега редеет. Я вижу
белые полосы снега. С другой
—
ячеях
сети
Судно
ты
валов
рыбу.
остается позади,
и
намечающийся
На другой
снова
и
в
тумане
день туман исчез, но
тускло-блестящие
сумрачный берег.
ска-
океан еще волновался,
сверкали на солнце.
Юра, оправившись после приступа морской болезни,
рядом со мной на палубе бота. Мы жадно рассматриваем
в
бинокль остров Харлов
гранитную глыбу, медленно
вырастающую на горизонте.
Издали остров кажется диким и безжизненным. Отвесные скалы и черные глубокие трещины между ними напоминают развалины какого-то древнего замка.
На куполе острова
усеченная пирамида маяка.
Юра здесь второй раз. В прошлом году он
студентбиолог Московского университета
приехал сюда на производственную практику. Юра имел задание обследовать
•птичьи базары и посвятил свое внимание кайрам
наиболее многочисленным и интересным их обитателям.
В этом году Юра кончал университет. Осенью предстояли трудные выпускные экзамены. Но, когда
он
узнал об
организации нового заповедника и получил приглашение
поехать сюда на пол-лета, на самый трудный организационный период, Юра с радостью согласился.
зеленые волны
—
—
4
—
—
—
—
1
Рокан
мокаемого
изюйд-вестка
морского
—
куртка
и
шляпа,
части
непро-
костюма.
7
Бот вошел в «салму»
пролив
материком. Спустили шлюпку.
Мы
между островом и
прощаемся с капи-
—
таном.
Долгожданный
камни.
лыми
птиц
миг
—
Закидывая голову,
обрывы,
я
берега.
смотрю вверх
блестящие,
на
гладкие
камен-
расселинах*
обтаявшие ярко-зеленые дерновины вороники '.
Так вот где предстоит работать!
С берега по крутой деревянной лестнице мы поднялись
ные
на
чаек
—
медленно отплывают вдоль
на
бере-
высадки. Шлюпка ткнулась в
Тучи серебристых
салютуют нам хрипкриками. Сотенные стаи гаг, крупных, упитанных
красивых самцов и скромных пестрых самок,
говые
влажные
и
на
снег в
купол острова.
строений маяка, и среди них
баня.
«Отель в две комнаты»
здесь будем пока жить,
объявил Юра, указывая на баню.
Птичники
приехали!
встретили
нас
служители,
Здесь
стояло несколько
—
маленькая
—
—
—
—
—
маяка.
об организации заповедника и отнонастороженно. Еще бы! Много лег
остров являлся для них естественным «курятником».
За чаем мы выяснили все местные новости. Все птицы
прилетели. У крупных серебристых и морских чаек начаОни уже
сились к
слышали
нам несколько
лась кладка.
На острове Вишняке
вища
об
—
удалении
их
паслись олени
Харловки. Жители
пастухе.
О том, что
не думали.
с
становища и
ближайшего
стано-
слышать не хотели
острова. На острове стадо
не
нуждалось
в
олени
разоряют
гагачьи
гнезда, они, конечно,
Остров Харлов
самый большой из всей Семиостровской группы. Он достигает трех с половиной километров в длину и полутора километров в ширину.
С купола острова хорошо видны его долины и возвышенности. Далеко внизу, под обрывом, лежит наполовину
покрытое нерастаявшим льдом большое озеро. Весь склон
—
обрыва
еще под снегом.
С севера к крутому берегу острова подступает равнина
океана, на юге, за проливом, поднимаются красноватые
материка.
скалы
На востоке, разворачиваясь друг
1
8
Вороника
—
за
другом,
северный ягодный кустарник.
точно
кора-
бли, следующие
кильватере за своим флагманом, протяострова группы.
Вот низкие округлые Зеленцы
Большой и Малый.
•Снег на них обтаял, ярко зеленеет свежий покров вороники. Дальше высится скалистый, обрывистый Вишняк, и рядом с ним вырастает из моря темная одинокая гора острова Кувшин. Совсем далеко лиловой полоской в океане лежат два Лицкие острова
Большой и Малый.
нулись
все
в
остальные
—
—
Утром
долго не хотелось вылезать из теплого спального
Мы
лежали
на
полках
в
холодной, нетопленной бане. Термометр показывал три градуса выше нуля. Мы
слушали свист ветра за стенами, а когда он несколько ослабевал
чугунные удары прибоя, сотрясавшего основание
острова.
мешка.
—
Наконец все-таки вылезли и быстро
Погода нас балует. Опять солнечный,
оделись.
хотя
и
холодный
рано. После завтрака, спускаясь на каблуках по снежному склону к озеру, мы отправляемся обследовать остров.
день.
Еще
очень
У озера, под защитой обрыва, сразу тихо и тепло. Веостался где-то наверху.
Послушаем,
говорит Юра.
Мы замедляем шаги и вслушиваемся в птичьи голоса.
Вот простая и звучная песенка пуночки, вот музыкаль-
тер
—
—
9
ный
свист
пеночки
веснички,
а
вот
белобровика.
Интересно,
говорит Юра,
и
неожиданное здесь
цоканье дрозда
—
коньки,
—
пеночки
строят
здесь
—
что
свои
все
гнезда
эти
пуночки,,
как
можно-
более укрыто, в расселинах почвы и камней. Это спасает
их от прожорливости хищных чаек.
Идем .дальше. Снова порывы ветра. Они заглушают
скромные трели пернатой мелкоты и приносят пронзительные голоса сизых чаек, мяукающие крики поморников а
перекрывающий все истошный вопль краснозобых гагар-:
«Аа-увааа!.. Аа-увааа!..»
От озера Юра идет на север, я
на юг. Меня привлекает морской берег: может быть, у гаги началась кладка, а
я найду первые гнезда.
Спустившись к самому морю, я иду по галечной отмели..
—
Здесь тихо, скалы защищают от ветра. Под утренним»
солнцем, выглядывающим
из-за
облаков,
море искрится и сверкает. Там, в этой ослепительной, точно расплавленной массе воды, возникают и тают глухие воркующиезвуки, брачные крики самцов гаги:
«Агуууу... Агууууу...»
Щурясь от солнца, я шагаю по берегу. Отлив. Море отступило, обнажив бурые заросли фукусов, панцыри морских ежей, расклеванных чайками, большую медузу, разбитую в комок слизи, дохлого губастого пинагора
рыбу с
—
присоской
груди.
После галечной отмели снова подъем. Небольшие каменные обрывы, над ними поросшие вороникой терраски.
Гнезд гаги я не нашел, но зато обнаружил несколько»
гнезд серебристых чаек с крупными пестрыми яйцами.
«А-ав-ав-ав...» беспокойно кричали над головой чайки.
В одном месте встретился след «яичников»: в луже
пресной воды плавало десятка два расколотых скорлуп^
Вероятно, здесь пили сырые яйца.
Около гнезд валялись клешни крабов, кости трески,
масса погадок
^непереваренных и отрыгнутых остатковпищи. Большинство погадок состоит из раковин мидии; а
некоторых я разыскал остатки перезимовавших ягод, вороники
и
пестрые скорлупы яиц. Чайки непрочь стянуть
яйца друг у друга.
Одна погадка, состоящая из костей и позвонков, меня
особенно заинтересовала. Сначала я не поверил своим глазам. Но никакого сомнения нет: это кости лягушки. Совершенно неожиданное открытие. Никто до этого не предполагал, что лягушки встречаются так далеко на севере.
на
—
10
Ветер
приносит
истошный
вопль
краснозобых
гагар.
Я невольно представил себе сплошь уставленный заспиртованными амфибиями и рептилиями кабинет знакомого герпетолога '. Он авторитетно доказывал, что лягушки
не могут существовать за Полярным кругом.
Что вы теперь скажете, уважаемый профессор?
Звук лопнувшей металлической пружины отвлек меня от
этих мыслей. Большой черный ворон кружился над скалами. Оказывается, он вместе с картавым «кру-кру-кру» может
извлекать
из
горла и такие металлические тона.
Тревожный полет птицы указывал, что где-то поблизости
его гнездо.
После довольно продолжительных поисков гнездо быразыскано. Оно помещалось на уступе совершенно
гладкой отвесной скалы. Четыре уже довольно крупных
ло
птенца, черных и молчаливых, сидели на краю лотка.
Неподалеку
находилось место трапезы ворона, покрырасклеванными черепами и костями чаек, кайр и чистиков, вероятно падали. Тут же я нашел черно-желтый кусок шкурки лемминга.
Обитающий в тундрах Кольского полуострова норвежский лемминг, или пеструшка,
небольшой (13
14 сантиметров длины), кургузый грызун
замечателен своими периодическими (через три-четыре года) массовыми размнотое
—
—
—
жениями и
1
связанными с
Герпетология
—
ними кочевками.
наука,
изучающая
земноводных
и
пре-
смыкающихся.
1)
Во время этих кочевок лемминг покидает родную тундру й устремляется во все стороны света через леса, реки
и озера. Даже море его не останавливает. Часто
зверьки,
побережья, пускаются
достигнув
далее вплавь
и,
конечно,
погибают. Осенью прошлого года как раз наблюдалось такое массовое размножение леммингов.
Сейчас их очень
много скопилось на берегу материка. На острове лемминги
не водятся и могли попасть сюда лишь вплавь через пролив
или
клюве
в
Впоследствии
птицы.
мы
не
раз
находили
погадки
крупных
пеструшек.
Я закончил свою экскурсию, открыв и обследовав небольшую колонию бакланов на южном берегу. Их гнезда
скрыты в расселинах громадных гранитных глыб. Меня
привлекло раздававшееся откуда-то из-под камней негромкое
хрюканье. Крупный баклан, тревожно вытягивая из
расселины свою длинную шею, смотрел на меня зелеными
глазами и раскрывал
желтый клюв. Черное оперенье его
отливало темнозеленым и синим блеском.
Наконец баклан не выдержал, покинул гнездо и присочаек
с
остатками
компании своих
товарищей, расположившихся
берега моря на плоском камне.
Спускаться вниз пришлось на руках. Гнезда помещались
единился к
у
самого
сырых и грязных трещинах. В каждом лежало
три небольших грязных яйца, а в одном даже
черный, голый и беспомощный.
в
по
Вечером
вый суп
и
мы
сидели в
бане,
кипятили в
по
два и
и
птенец,
котелке
горохо-
делились впечатлениями.
Юра облазил сегодня все базары северного берега.
Кайры и моевки были в сборе, но кладки у них только начались.
Мы разговаривали о нашей работе. Основное в этом году
охрана и полный учет птиц. Как и когда его организовать? Ждать ли начала гнездования у всех птиц, или начать с подсчета стай? В какое время вести подсчет?
В самом деле, солнце светит круглые сутки. Когда птицы более подвижны? Когда они кормятся на море? Когда
—
сидят на
гнездах?
Вот что-,
предложил Юра:
давай завтра устроим
первую суточную станцию на базарах.
Я согласился. Мы составили таблицу учета птиц на
участках скал, на воде и в воздухе. Эти подсчеты надлежало проводить в течение суток через каждые десять минут. Суточная станция покажет, есть ли у базарных птиц
—
ночь.
12
—
—
Я
закончил
свою
экскурсию,
открыв
бакланов.
небольшую
колонию
На другой день Юра
с
утра отправился
тельный пункт. Через двенадцать часов я
ловленном месте, под огромной гранитной
лем, тетрадкой и карандашом.
Трудно
вается
передать первое
«птичьим
применяемое
весьма
к
колониям
меткое.
глыбой,
впечатление от того,
базаром». Само
запах
в усбинок-
с
что
назы-
поморское название,
это
гнездящихся
Характерный
наблюда-
на
нашел его
на
скалах
скопища
птиц,
су-
живых
уступах, крики, переходящие в рев,
все это дает повод к сравнению.
На Харлове базары занимают узкие, напоминающие в
миниатюре норвежские фиорды, расселины северного берега. Это пятидесятиметровые каменные обрывы, то гладкие,
точно отшлифованные, то выщербленные трещинами, нишами и карнизами.
Красновато-коричневый гранит залит
белыми и желтыми потеками птичьего помета. Снизу, у
моря, камень покрыт изумрудным скользким налетом морществ
—
птиц, сидящих
массы
на
—
водорослей. Сверху
ских
он
обрамлен пробивающейся
из-
растительностью.
На этом пестром камне во всех местах, где только
можно укрепиться, расположились тысячи птиц. Вот уступ,
под
снега
доотказа
весь
усеянный кайрами. Птицы
лепятся
на
нем,
прижавшись друг к другу. Все они черные сверху,
с белой грудью
точно
одеты
во
фраки. На длинной
шее
голова с прямым тонким клюво^м.
Кайры передвигаются, опираясь на всю цевку ноги, неуклюже и неуверенно. Чувствуется, что это обитатели открытых морских просторов, связанные с сушей лишь
в
силу необходимости. Каждую весну инстинкт размножения неумолимо гонит их к неприступным морским берегам.
На небольшом участке карниза, прямо на камне, без всякой
подстилки, кайра
откладывает
свое
единственное,
испещренное черными иероглифами голубое яйцо.
Моевки
небольшие голубовато-серые сверху чайки
заняли нишу и расселины базара; там сидят они на своих
плоских, слепленных из сухой травы и грязи гнездах.
Пронзительный крик моевок: «Ке-ке-уээ!..» смешивается с раскатистыми хриплыми криками кайр: «Арр... хо-хохо!..»
тесно
—
—
—
звуки перекрывают этот разноголосый
сверху, зажатая в расселине океанская
врывается с грохотом и шумом, вдребезги разби-
Внезапно
гам.
новые
Невидимая
волна
вается и,
При
менее
14
—
всхлипывая,
внимательном
заметных
откатывается назад.
наблюдении
обитателей базара.
мы
находим и
Вот
других,
гнездящийся
в
*С&
№ Ѣ
I
*?*ш
і-ДК »•*'.
■
"
'
#5/..'
"•
»
Птичий
*,
■
к
базар
У
на
острове
Кувшин.
Гагарки.
укромной расселине
маленький чистик. Он весь черный, сбелыми «зеркальцами» на крыльях, с перепончатыми лапами морковного цвета.
Так же уединенно гнездятся и гагарки, похожие накайр, но с тупым носом и с белой «уздечкой» на клюве.
На «чердаке» базара, в торфяниковых норах, квартируют фантастические тупики. В темном «фраке» с белым
брюшком, с громадным оранжевым клювом на круглой голове, тупики напоминают ярко раскрашенные деревянныеигрушки. Еще выше, на самой кромке базара, важно восседают крупные серебристые чайки. Вид у них самый мирный, как будто они просто отдыхают, греясь на солнце.
На самом деле чайки очень внимательно следят за тем, что
делается внизу.
Вот и сейчас две моевки о чем-то повздорили. Долго
они, не сходя с гнезд, клевали друг друга, наконец не выдержали, взвились в воздух и, сцепившись клювами, завертелись, как мельница. Серебристая чайка заметила яйцо в
покинутом гнезде. Бесшумно слетела вниз и, схватив его,,
быстро поднялась на скалы. Там, где-нибудь в укромном
уголке, она разобьет его и выпьет содержимое.
С появлением у кайр и моевок птенцов серебристая чайка
16
будет
охотиться и
за
ними.
бВЗ^У-Х,
_________
Российская государственная
детская библиотека
На
базара
«чердаке»
Я прочел
квартируют
базаров,
описаний
немало
■фотографий, но теперь
тографии
серыми.
фантастические
описания
тупики.
просмотрел
слабыми,
казались
много
а
фо-
—
В промежутках между
сматривал всю эту новую,
Птицы
не
обращали
на
подсчетами
я
с
интересом
рас-
необычную картину.
нас
никакого
внимания.
Моевки,
совершая сложные воздушные эволюции, вертелись в воздухе в двух-трех метрах от нас. Пролетали
своим
тяжелым прямолинейным
полетом
кайры. Часто махая короткими крылышками, они напоминали
больших насекомых.
Юра сидел рядом со мной.
Посмотри на этот большой карниз: здесь сплошь
—
тонкоклювые
кайры...
за направлением
его руки. Действительно,
черен от покрывавших его кайр. Новая кайра
подлетела к карнизу и тяжело упала в самую гущу. Ей не
было места. Сидящие рядом птицы встретили ее ударами
своих прямых клювов, а она, оседлав одну из них, ожесточенно
отбивала эти удары.
Мелькали клювы
казалось,
Я проследил
был
карниз
—
птицы
—
фехтуют.
А
вон
карниз! Тут
■і
Острова
в
рядом,
тпяытп
океане
|
'
—
кричал
другой
Юра,
гщ д:
—
смотри,
очень
узкий
толст оклювые
ВШЦЕКЛ
17
Серебристые
и
морские
чайки.
Карниз был действительно узок,
неудобно изогнувшись.
птицы
и
сидели
на
нем,
Талая вода
сверху.
В прошлом году Юре
установить, что каждый
капала на них
водящихся
видов
кайр
—
Мурмане
на
крупная тонкоклювая
толстоклювая
кая
удалось
двух
из
личные
гнездовые
жится
на
щадках,
больших,
нескольку штук
на
тон-
массами
широких
толстоклювая
мел-
раз-
площадки:
крупными
коклювая
и
занимает
—
дерпло-
ютится
малых
и
по
узких
карнизах.
Когда
хищная
оставленное
обращают
ния.
Этим
чайка
похищает
яйцо, кайры-соседки
на
они
это
никакого
не
внима-
отличаются от
дру-
гих, живущих колониями птиц, всей
_
стаей нападающих на хищника. Для
передвигающихся по суше и
Последние комментарии
1 день 16 часов назад
1 день 16 часов назад
1 день 18 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 6 часов назад